Системная терапия. Системная семейная терапия субличностей скачать fb2 Усиление лидерства Самости

Главное – ладить с самим собой

Многие выдающиеся умы в поисках определения счастья приходили к выводу, что его основа – в гармонии с самим собой, в ощущении верно идущего процесса самоорганизации при реализации заложенного природой потенциала.

Однако каждому из нас известно состояние неопределенности, невозможности сделать выбор или состояние внутренней дисгармонии - когда оба решения кажутся важными, и ни одно нельзя упустить, или наоборот ни одно из решений не подходит. Порадовать себя новой покупкой или сэкономить деньги? Удовлетворить свое вечернее желание съесть что-нибудь сладкое или воздержаться и позаботиться о фигуре? Или даже более серьезные вопросы: оставаться в несчастливом браке, но сохранить полную семью для детей или развестись, следуя за своим желанием, но в качестве последствия встретиться с детскими эмоциями в связи с переживанием ими развода?

Случается и так, что приняв решение, мы продолжаем сомневаться, правильно ли мы сделали. Можно одновременно думать о том, какой я смелый/смелая и винить себя за возможные последствия принятого решения или не решится на поступок и критиковать себя за робость. Словно одна часть нас поддерживает и гордится, а другая винит и сомневается в принятом решении.

Так, ко мне на прием за психологической помощью обратился 20-ти летний (назовем его) Иван. Он описывал сложности, которые заключались в том, что ему было тяжело озвучить свои истинные мысли. Например, его подруга позволила себе неприятные высказывания в его адрес при общих знакомых. Ему было легче отшутиться, чем сообщить ей о том, как на самом деле ему неприятно слышать ее слова, да еще и при всех. А после таких ситуаций он корил себя за неуверенность и отсутствие смелости, за то, что не смог «здесь-и-сейчас» быть настоящим и сказать правду. В обыденной жизни Иван тратил много сил на поддержание бесконфликтного общения. Любой его знакомый оценил бы его как позитивного и веселого человека. Однако, сам Ваня, оставаясь наедине с собой, был грустен и одинок.

Поход к психологу создал для Ивана пространство, где можно было быть собой и говорить, что думаешь. Хотя на это понадобилось время и работа на доверие. Когда мой контакт с Ваней состоялся, он стал делиться подробностями своих переживаний. Я предложила для удобства перейти на язык субличностей, клиенту эта идея понравилась…

Что такое субтильность?

Психолог Ричард Шварц, работая с людьми с пищевыми расстройствами, заметил, что перед приступом объедания, в головах клиентов звучат несколько внутренних голосов, словно внутри находится несколько личностей. Будучи учеником создателя структурного подхода к терапии семьи Сальвадора Минухина и, опираясь на идею множественности психики, Ричард Шварц создал терапевтический подход, который получил название системная семейная терапия субличностей.

Субличности – это внутренние части нас. Они появляются в различные моменты нашей жизни в сложных, порой травматичных ситуациях. Чтобы справится с подобной ситуацией, психика придумывает новый алгоритм действий (или часть=субличность, которая отвечает за этот алгоритм), который становится в ряд других способов из нашего арсенала реакций. При оптимальной картине человек способен управлять такими частями. Но если у человека есть опыт, когда он не справился ситуацией, субличности перестают ему доверять и начинают жить своей бесконтрольной жизнью, появляясь там, где человек их видеть бы не хотел. Эти субличности стремятся по-прежнему выполнить ту функцию, для которой были созданы – продемонстрировать совладающую реакцию.

….Итак, я стала спрашивать, что происходило с Ваней, в тот самый момент, когда подруга язвила в его адрес при общих знакомых. Оказалось, что он здорово разозлился, но сдерживал злость при себе. Переводя на язык субличностей, одна ванина часть была в гневе на подругу, а другая часть стояла на страже этого гнева и отвечала за то, чтобы злость не вырвалась наружу, и никто ее не увидел. Вспомним, что придя домой, Иван ругал себя. Таким образом, была третья часть, критикующая…

Оказывается, у каждого человека таких субличностей может насчитываться около сотни – это цифра принятой нормы.

…Я спросила Ивана, какая часть приносит ему наибольший дискомфорт, с кем бы он хотел разобраться для начала. Мишенью стала сдерживающая часть.

Чего же хотела эта часть для Вани? Выяснилось, что она реализовывала задачу адаптации. Основные ее намерения заключались в отсутствии конфликтов с окружающими. Очень важно было ни с кем не ссориться, иначе… Здесь самый важный момент: чего же боялась эта часть? Она боялась одиночества Вани и отвержения его приятелями как реакции на высказывание им своего мнения. Эта часть помнит, как одиноко было Ване в школе, когда он позволял выходить злости наружу, конфликтовал с одноклассниками и в результате был отвергнут большей частью класса. Тогда он чувствовал себя «белой вороной», и это был тяжелый период его жизни. Сдерживающая часть не могла позволить ему снова прикоснуться к этим тяжелым чувствам, поэтому принимала решение о поведении Вани вместо него – сдерживаться и молчать!

Обнаружить заботу в действиях сдерживающей части было для Ивана удивительным! Он увидел ситуацию с другой стороны: эта не трусливая часть, это защищающая, предвосхищающая часть. Оставалось передоговориться с ней, чтобы функции защиты от одиночества он взял на себя. Чтобы он сам смог оценивать угрозу ситуации и выбирать адекватное ей поведение.

Надо сказать, что действовать по-новому, по-иному всегда сложно: хотя бы потому, что менее безопасно: результат непредсказуем. Но действия «по-другому» приводят к новому результату. Ваня осмелился сказать подруге, что он чувствовал в той ситуации. Подруга практически не смягчилась, однако это был прецендент, когда Иван сообщил ей о том, как он себя чувствовал и что думал на самом деле. Внутренний критик, видя новое смелое поведение Вани, утих.

В процессе терапевтической работы ядру личности возвращается авторитет, а субличностям предлагается новая сфера ответственности.

Шварц рассматривает субличности как части внутренней семейной системы, предположив, что они подчиняются законам семейного функционирования. Такое понимание открывало особенный взгляд на способы и цели терапевтического вмешательства. Благодаря такому видению в руках психолога оказываются как карта терапевтического процесса с конечной точкой, так и прикладные инструменты достижения этой точки.

В результате прохождения системной семейной терапии субличностей человек научается слышать себя дифференцированно от влияния реактивных частей личности, что облегчает принятие решений и обеспечивает внутренний комфорт и так желанную гармонию.

Участников семинара ждёт введение в передовую, практически ориентированную модель психотерапии, разработанную Ричардом Шварцом — последователем создателя структурной семейной терапии Сальвадора Минухина.

Такое понимание открывало особенный взгляд на способы и цели терапевтического вмешательства. Автор осветил возможность применения идей и техник структурной терапии для решения задач гармонизации внутренних частей личности, добавив к ним специальные техники для реализации задач ССТС.

Метод имеет уникальную классификацию субличностей с фокусировкой на выполняемые ими задачи. В то же время сохраняется идея здорового ядра личности, развивается идея сотрудничества с ним как с ко-терапевтом.

Этот метод предназначен для индивидуальной и семейной работы с клиентами и представляет собой удобную систему координат для понимания внутреннего мира людей.

Цель

• Познакомить участников с основами метода системной семейной терапии субличностей;
• Обучить участников использовать идеи метода как систему координат для терапевтической работы с клиентами;
• Обучить основным техникам, необходимым при работе с клиентами с различными запросами.

На семинаре вы сможете:

• Освоить методологию системной семейной терапии субличностей (идея множественности психики, типология субличностей с их спецификацией, поляризация субличностей);
• Познакомиться с целями ССТС (проработка травмы, разрешение внутренних конфликтов, составление карты субличностей);
• Освоить необходимые техники для реализации задач ССТС (техники доступа к субличностям; специфика выделения SELF; техники проработки травматических переживаний).

Семинар содержит в себе:

• упражнения, направленные на освоение необходимых техник, тренировку терапевтических навыков;
• просмотр видеоматериалов;
• демонстрационные упражнения (наблюдение за работой преподавателя в постановочных мини-сессиях);
• разбор представленных терапевтических случаев.

Тренинг предназначен для:

• слушателей с высшим образованием (психологическое, медицинское, логопедическое, дефектологическое, педагогическое);
• студентов старших курсов профильных вузов и специалистов, имеющих высшее образование и диплом о профессиональной переподготовке по психологии, заинтересованных в расширении технического арсенала в терапевтической работе с клиентами.

Скопировано с сайта «Самопознание.ру»

Система из трех групп: Изгнанники, Менеджеры и Пожарные

Процессы, организующие человеческие системы, разделяются на три группы. Члены одной группы имеют склонность к опекающему поведению, оперативным решениям и заинтересовавши контроле над ситуацией, чтобы быть уверенными в безопасности. Во внутренней семье членов, входящих в эту группу, называют «Менеджерами». В другую группу входят самые чувствительные члены системы. Их, раненых или оскорбленных, менеджеры изолируют - для безопасности их собственной и всей системы в целом; они становятся «Изгнанниками». Представители третьей группы склонны к мощным автоматическим реакциям на неблагополучие Изгнанников - они пытаются подавить или смягчить эти чувства. Эту группу называют «Пожарные». Во многих случаях возникает поляризация как между тремя группами, так и внутри группы между отдельными ее членами.
Способ, которым многие люди реагируют на травму, может положить начало поляризации между Изгнанниками и теми, кто старается защитить систему и поддерживать ее функционирований. Чем больше травмированным, разъяренным или сексуально использованным изгнанникам «затыкают рот», тем сильнее их тенденция впадать в крайности, и тем более обоснованными становятся старания менеджеров и пожарных не давать им вырваться. Приходится прибегать к более радикальным способам подавления. Чем большее давление оказывается на Изгнанников, тем сильнее они стараются вырваться, так что все три группы оказываются жертвами нарастающего по спирали порочного круга…

Менеджеры стараются избежать любых отношений или ситуации, в которых Изгнанники могут попытаться вырваться на свободу или сделать определенные чувства, ощущения или воспоминания доступными сознанию. Разные менеджеры прибегают к разным стратегиям. Следует помнить, что менеджеры вынужденно оказываются в ролях, которые им совершенно не нравятся - они просто не видят другого выхода, кроме как вести себя именно так, а не иначе.
Часто встречается Менеджер, пытающийся заставить человека держать под своим контролем все отношения или ситуации, опасаясь, что малейшая оплошность или неприятная неожиданность активизируют одну из юных травмированных частей. Такой Менеджер может быть очень разумным, он успешно справляется с задачами, но он будет с какой-то одержимостью отталкивать любые чувства. Клиенты часто называют такого Менеджера «Ревизором», «Контролером» и т.д. Эта или другая часть будут как толкать человека к карьерному росту или благосостоянию, сделать его высокостатусным, наделенным властью, так и стараться отвлечь его от чувств. Чтобы мотивировать человека, эта часть надзирает за действиями, отпуская едкие критические замечания, и никогда не бывает довольна ни самой работой, ни результатом.
Другая часть бывает чрезвычайно требовательна к внешнему виду и манерам, пребывая в уверенности, что если человек будет хорошо выглядеть и все будут им довольны - его не бросят и не ранят. С булимичными клиентами эта часть (часто она называется «Оценщиком») озабочена контролем над весом, называя клиента толстяком или обжорой. Другой менеджер может стараться держать клиента в роли жертвы, при которой гарантирована забота других людей. Его имя - что-то вроде «Зависимый», и его функции - делать так, чтобы человек выглядел беспомощным, обиженным и пассивным.
Также бывает Менеджер, занятый избеганием рисков, связанных с близкими отношениями, особенно в ситуациях, в которых возможен гнев, сексуальное возбуждение или страх. Такой «Пассивный Пессимист» может привести человека в состояние полной апатии и отстранения, так что он даже и не пытается с кем-нибудь сблизиться. Обычно эта часть подрывает уверенность в себе и саботирует попытки начать действовать, так чтобы у человека не хватило смелости для достижения своих целей. Или же эта часть будет пристально высматривать и подчеркивать недостатки в объекте желания, подтачивая стремление обладать им. У людей, переживших тяжелое насилие, эта часть может превратиться во внутреннего Террориста, приобретающего характеристики насильника и запугиванием приводящего человека к состоянию еще большей пассивности.
Многие женщины воспитаны в привычке полагаться на менеджера по имени «Хранительница очага»: ее крайний вариант - заставлять женщину жертвовать своими собственными потребностями ради других, думать в первую очередь о других и о них заботиться. Такой свойственно обвинять женщину в эгоизме, стоит ей лишь задуматься о себе. Также часто встречаются Вечно Беспокоящаяся или Караулящая части, постоянно пребывающие в состоянии готовности к опасности; они специализируются на проигрывании перед человеком сценариев «худшего варианта развития событий», стоит возникнуть малейшему намеку на риск. Встречается также Отрицающая часть, искажающая восприятие так, что человек не видит возможного риска и не реагирует на информацию о том, что ситуация небезопасна. Также встречается часть Имеющая Право, подбивающая человека получать все, чего ему хочется, и неважно, что при этом можно навредить кому-то (привычку опираться именно на этого менеджера обычно воспитывают у мужчин).
Важно помнить, что изначальная задача всех Менеджеров - держать Изгнанников в ссылке, как в целях безопасности самих Изгнанников, так и для защиты всей системы от них, Изгнанников. Важно не допустить утечки чувств и мыслей, связанных со страхом…
Встретив у клиента беспокойную, перфекционистскую, ищущую признания часть - Менеджера, мы далее обнаружим у нее похожие чувства, связанные ощущением собственного несчастья и оставленности - поскольку должен же кто-то держать пол контролем всю жизнь человека…

Пожарные Случается, что несмотря на все усилия Менеджеров I Изгнанники активизируются и берут верх. Когда такое происходит, в дело вступает еще одна группа частей. Эти субличности пытаются задержать или загасить чувства, ощущения или образы. Я назвал их «Пожарными», потому что они реагируют немедленно, стоит активизироваться Изгнаннику. Будто звучит сигнал тревоги, и они молниеносно бросаются тушить пожар чувств. Они делают все, что, по их мнению, необходимо, чтобы человек отделил или загасил чувства трепещущих от ужаса Изгнанников, не очень-то учитывая возможные последствия.
Излюбленные приемы Пожарных заключаются в разнообразных действиях с притупляющим эффектом - это могут быть самоповреждения, приступы обжорства, пьянство или наркотики, навязчивая мастурбация или сексуальная распущенность. Будучи активизирован, Пожарный берет над человеком такой контроль, что человек перестает чувствовать что бы то ни было, кроме неодолимого желания делать что-то для отвлечения или самоуспокоения. Такие Пожарные могут сделать человека сфокусированным на самом себе (нарциссичным), с нездоровой, по сравнению с другими, тягой к материальным благам.
Другие проявления Пожарных могут заключаться в использовании ярости как средства защиты и достижения состояния бесчувственности, воровства, дающего приятное чувство возбуждения и свободы, или мыслей о самоубийстве как утешительных и создающих комфорт.
Хотя в целом у Пожарных та же роль, что и у Менеджеров, ~ им надо держать Изгнанников в изгнании - их роли и стратегии изрядно отличаются друг от друга, а часто прямо противоречат менеджерским. Менеджеры стараются предотвратить восстание Изгнанников, вставляя человека держать все под контролем и угождать всем, в особенности - тем, от кого зависит человек. Обычно они чрезвычайно рациональные, организованные, они готовы предвидеть и предотвратить чреватые восстанием ситуации. Пожарные, напротив, начинают реагировать после того как Изгнанники оказались активизированными. Они делают человека ни за что не отвечающим и неприятным для всех вокруг. Часто они импульсивные, бездумные и реактивные. Тогда как Менеджеры будут склонные реагировать на разыгравшихся Изгнанников попытками спрятать их еще дальше, Пожарные будут искать что-то, что могло бы успокоить или насытить Изгнанника» — чтобы загасить разбушевавшееся пламя.
Менеджеры и Пожарные, однако, уживаются между собой странно и плохо. Менеджеры рассчитывают на Пожарных и призывают их в случае необходимости, а потом презрительно отталкивают за то, что они позволили человеку распуститься, сделали его слабовольным, из- за них человек оказался в опасности или стал невнимателен к другим. То есть Пожарные вызывают шквал критики как со стороны внутренних Менеджеров, так и со стороны Менеджеров, окружающих людей. Такое неодобрение снова пробуждает Изгнанников, что приводит к повторному всплеску активности Пожарных, и так далее. Человек оказывается в замкнутом порочном круге: чем больше Изгнанники стараются прорваться, тем более отчаянно Менеджеры и Пожарные стараются их удержать, но то, как именно они их сдерживают, Изгнанников только активизирует.
Большинство людей, даже тех, кто никогда не бывал серьезно травмирован, внутри организованы в соответствии с этим принципом: Менеджеры, Пожарные и Изгнанники.

Несостоятельность и потребность в искуплении грехов.
Если ребенку прямо или косвенно сообщают, что он мало что значит, наиболее юные части его личности организуют свой убеждения в соответствии с этой установкой. Они отчаянно хотят восстановиться в глазах человека, который так его оценивает, на этих лежит Груз никчемности, моторы й позволяет им думать, что их не полюбит - и они будут держаться за это убеждение, какую бы обратную связь они ни получали от других. Как будто тот, кто обесценил ребенка; отобрал у него самооценку и теперь ею владеет.
Эти нагруженные юные субличности оказывают мощное воздействие на близкие отношения человека, поскольку постоянно находятся в поиске спасителя - того, кто снимет с них проклятие «нелюбимости». Они будут раз за разом возвращаться к тому, кто отнял у них самооценку, или будут искать кого-то, кто на него похож. Часто это заканчивается историей о насилии или неудовлетворенности в близких отношениях…

Другие Ноши прошлого.
По тому же сценарию другие детские части, скорее всего, присвоят качества, свойственные тому, кто похитил их самооценку и чувство безопасности. Эти субличности так отчаянно стараются завоевать одобрение, что начинают копировали этого человека, чтобы такое дитя стало более приемлемым. Часто они превращаются в менеджеров внутри ребенка: часто это внутренние критики и морализаторы, несущие на себе бремя перфекционизма, уверенные, что стоит им все-таки добиться от ребенка идеала - и его примут и спасут.
Аналогичным образом принимают на себя другие Грузы прошлого. Часто передаваемые ноши - ощущение обязанности защищать другого члена семьи; ощущение необходимости быть очень успешным; или уверенность в том, что успеха никогда не будет, и что мир слишком опасен. Фактически каждая склонная к крайностям часть родителя или авторитета может быть с копирована этой ищущей признания детской частью.

www.koob.ru

Системная

семейная терапия

Интегративная модель диагностики
Москва

Независимая фирма «Класс»

УДК 615.851

ББК 53.57

Ч 89
Черников А.В.

Ч 89 Системная семейная терапия: Интегративная модель диагностики. - Изд. 3-е, испр. и доп. М.: Независимая фирма “Класс”, 2001. - 208 с. - (Библиотека психологии и психотерапии, вып. 97).
ISBN 5-86375-042-1

Системная семейная терапия помогает понять отдельного человека в контексте его социальных связей. Эта книга ставит и решает особую задачу - помочь специалисту выработать целостное представление о семье как о группе взаимозависимых индивидов - семейной системе. Эффективная терапия невозможна без развитой диагностики проблем семьи и типовых терапевтических ситуаций. Описываемая в книге интегративная модель системной семейной психотерапевтической диагно­стики призвана ускорить процесс оценки семейной системы и выдвижения терапевтических гипотез. Она обеспечивает терапевта надежным инструментом, позволяющим провести всестороннюю оценку семейной системы, выдвинуть обоснованные гипотезы и наметить план терапии.

Автор отвечает на вопрос о том, как связать воедино представления о многопоколенном семейном наследии, задачах развития жизненного цикла, распределении власти в семье, особенностях взаимодействия ее членов и условной пользе, извлека­емой семьей из своих проблем. Отдельная глава посвящена проблемам обучения специалистов (психологов, врачей, социальных работников) - всех тех, кто призван оказывать помощь семье.

Книга является прекрасным пособием для всех, кто хотел бы изучить устройство семьи с позиции современной семейной терапии.
^ Главный редактор и издатель серии Л.М. Кроль

Научный консультант серии Е.Л. Михайлова
ISBN 5-86375-042-1
© 2001 А.В. Черников

© 2001 Независимая фирма “Класс”, издание, оформление

© 2001 Е.А. Кошмина, дизайн обложки
Исключительное право публикации на русском языке принадлежит издательству “Независимая фирма “Класс”. Выпуск произведения или его фрагментов без разрешения издательства считается противоправным и преследуется по закону.

www.kroll.igisp.ru

Купи книгу “У КРОЛЯ”

ВВЕДЕНИЕ

В начале 1960-х годов семейная терапия выделилась в самостоятельную область психотерапевтической практики. Ее становление связано с развитием теории коммуникаций и применением теории систем к объяснению проблем человеческого поведения. Постепенно все большую популярность стал приобретать подход к семье как к единице психологического воздействия. В связи с этим идентифицированный пациент (т.е. тот, по поводу которого семья обратилась в консультацию) рассматривается не как медицинский больной, а скорее как элемент дисфункциональной семейной системы. Семейная терапия предполагает возможность терапевтической помощи ребенку или взрослому пациенту через его семью, в которой он заболел или получил разного рода отклонения. Соответственно, в фокусе работы оказываются не интрапсихические проблемы членов семьи, а паттерны взаимодействий, устройство и процессы самой семьи. Таким образом, целью семейной терапии является создание условий для формирования функциональной семейной организации, которая обеспечит максимальный рост потенциальных возможностей каждого члена семьи.

Несмотря на сорокалетнюю историю, семейная терапия остается сравнительно молодой областью психотерапевтической практики и продолжает динамично развиваться. Это особенно актуально для нашей страны, в которой психологическая помощь семье находится в стадии становления. Кроме того, очевидно, что не весь опыт западных специалистов, помогающих семье, может быть без изменений перенесен на российскую почву. Российские семьи имеют свою национальную специфику. Все это делает методологические исследования в области системной семейной терапии в нашей стране особенно актуальными.

Одной из ключевых стадий в семейной терапии является стадия эссесмента (оценивания) семейной системы. Когда психотерапевт начинает работать с семьей, на него обрушивается море информации из прошлого и настоящего семьи, сказанного и недосказанного, вербальных и невербальных реакций членов семьи на терапевта и друг на друга. Кроме того, количество информации возрастает по экспоненте с добавлением на консультации каждого нового человека. Члены семьи пытаются привлечь терапевта на свою сторону, навязать ему свой взгляд на ситуацию в семье и ее проблемы.

Приходя на психотерапию, семья закономерно коммуницирует с терапевтом парадоксальным образом: ожидая изменений и одновременно желая чтобы все в семье оставалось по-прежнему. Одной из важных причин не­осознаваемого или малоосознаваемого утаивания информации пациентами является преимущество, которое они тем самым получают при общении с терапевтом, приобретая над ним контроль и предотвращая перемены, которых опасаются. Так же как индивидуальный клиент не знает, что он бессознательно “знает” о причинах своих трудностей, так и члены семьи не знают, что им “известна” та информация, которая необходима терапевту.

Чтобы упорядочить этот хаос, обеспечить себе возможность “профессионального выживания” и продуктивного взаимодействия с семьей, терапевт должен решить в начале терапии по крайней мере две задачи:

l во-первых, определить для себя, что ему важно знать о семье, т.е. какая информация является релевантной именно для семейной терапии,

l во-вторых, каким образом организовать процесс взаимодействия с семьей, чтобы эту информацию получать.

Собрав нужные ему сведения о семье, терапевт может выдвигать гипотезы о ее функционировании и разрабатывать на их основе стратегию терапевтической помощи.

Таким образом, эффективная терапия невозможна без развитой диагностики проблем семьи и типовых терапевтических ситуаций. Описываемая в этой книге интегративная модель системной семейной психотерапевтической диагностики призвана сделать процесс оценки семейной системы более быстрым и является эвристичным средством выдвижения терапевтических гипотез. Ее цель - обеспечить терапевта надежным инструментом, позволяющим провести всестороннюю оценку семейной системы, выдвинуть обоснованные гипотезы и наметить план терапии.

Предлагаемая модель была создана на основе анализа западных направлений семейной терапии и рефлексии психотерапевтической работы автора с семьями, проживающими в Москве и обратившимися за помощью в психологическую консультацию.

Интегративная модель строится на методологическом анализе современных ракурсов рассмотрения семейных систем, является “группо-центрированной” диагностикой и рассматривает прежде всего проблемы организации и функционирования семейной системы. В связи с этим меняется акцент анализа семейных проблем, и фокус внимания терапевта смещается с индивидуальных характеристик членов семьи на параметры семейной группы. Проблемы личности в данной модели рассматриваются в связи с дисфункциями семейной системы.

Глава 1 задает необходимый контекст и позволяет соотнести интегративную модель с другими теоретическими подходами.

Сама интегративная модель коротко представлена в параграфе 2.0. Параграфы 2.1 - 2.5 посвящены описанию отдельных параметров интегративной модели. В каждом из них структурируются и получают дальнейшее развитие идеи системно-ориентированной семейной терапии, уточняются основные понятия, выделяются диагностируемые категории, классифицируются типичные дисфункции и наиболее распространенные проблемы, приводятся способы интерпретации данных. В настоящей работе обосновывается экологический взгляд на проблемное поведение, выполняющее важные функции в семейной системе. Чтобы помочь семье избавиться от проблемы, важно понять, какие опасности для членов семьи несет потеря симптомов. Определению смысла и функций симптоматического поведения в семейной системе посвящен параграф 2.5.

Предлагаемая диагностическая модель может применяться в различных исследованиях семьи, однако ее разработка была нацелена прежде всего на решение терапевтических задач. Поэтому модель сфокусирована на определении того, что должно быть изменено в системе, чтобы проблемы членов семьи благополучно решались. В связи с этим на основе интегративной модели суммируются цели терапии (параграф 2.6).

В главе 3 исследуются средства получения информации, соответствующей основным параметрам модели. Подбираются и модифицируются диагностические методики и техники интервью, для того чтобы обеспечить терапевта, использующего интегративную диагностическую модель, необходимым инструментарием.

Глава 4 иллюстрирует особенности применения интегративной диагностической модели в психотерапевтической практике на примере ряда случаев из практики автора.

Широко известно, что научиться оказывать психологическую помощь семьям невозможно без специального обучения. Перед начинающим терапевтом предстает безбрежное море семейной феноменологии, частных объяснительных концепций, фрагментарных теорий и отдельных терапевтических техник. Интегративная модель позволяет эффективнее строить обучение специалистов, так как приводит многообразие семейной проблематики к общим методологическим основам и легко усваивается студентами. Глава 5 посвящена разработке обучающей тренинговой программы и содержит анализ принципов, этапов, особенностей и специально разработанных упражнений тренинга по освоению интегративной модели.

Глава 1

^ МЕСТО ИНТЕГРАТИВНОЙ МОДЕЛИ

В РЯДУ ДРУГИХ ТЕОРЕТИЧЕСКИХ ПОДХОДОВ

Решая проблемы терапевтической диагностики, мы всегда формулируем наши наблюдения и результаты тестирования в терминах той или иной терапевтической школы. Диагностика представляет собой распознавание в наблюдаемом типичных признаков, знакомых по теоретическим моделям и из опыта, и нахождение уникальных особенностей того, с чем мы сталкиваемся в данном случае. Целью данной главы является определение места интегративной модели в ряду других психотерапевтических школ и теоретических подходов к описанию психологических проблем и симптомов.

В первом параграфе рассматриваются классификации современных направлений семейной терапии и анализируются теоретические основы этих подходов. Разрабатываемая в настоящем исследовании диагностическая модель представляет собой дальнейшую попытку интеграции системно-ориентированных направлений в области семейной терапии.

Параграф 1.2 посвящен теории систем, которая обеспечивает не только практический, но и философский фундамент интегративной модели. Теория систем вытекает из “организмического” взгляда на мир как на большую организацию, где все процессы и части взаимосвязаны и целое приобретает новое качество по сравнению с суммой отдельных частей.

Системная модель Оудсхоорна (параграф 1.3) задает сетку координат, позволяющую очертить область применения интегративной модели.

1.1. Классификация основных направлений

семейной терапии

Классификация различных подходов в семейной терапии представляет собой не простую задачу, так как они являются открытыми и гибкими и поэтому постоянно эволюционируют. Происходит постоянный обмен понятиями и техниками среди теоретически различных групп. Школы семейной терапии редко соблюдают “чистоту рядов”, в результате наблюдается значительный эклектизм. “Возникает вопрос: происходят ли школы семейной терапии от общей и постоянной теоретической основы или являются скорее рагу из техник и частичных теорий?” .

Александер (1963) в одной из ранних попыток описать поле семейной терапии, рассматривая практики привлечения семей в агентствах психического здоровья США, анализирует три типичных варианта. Первым является “сотрудничество” в лечении, используемое детскими клиниками, в которых один или более членов семьи идентифицированного пациента привлекаются к терапии, обычно с другими терапевтами. Как правило, осмотр ребенка (основного клиента) проводится психиатром, а с матерью встречается социальный работник. Второй практикой является “сопутствующее лечение”, используемое в супружеском консультировании. Здесь тот же самый терапевт встречается с мужем и женой индивидуально, изредка проводит совместные встречи или совсем обходится без них. Третьей является “совместная терапия”, в которой терапевт регулярно встречается с полной семьей или с релевантными подсистемами. На третьей практике, отражающей современный подход к семейной терапии, мы и будем фокусироваться в нашей работе.

В настоящее время семейная терапия представляет собой достаточно гибкий подход и может включать в себя индивидуальные встречи с членами семьи, работу с отдельными семейными подсистемами (супружеской, дет­ско-родительской диадой, триадой “родители и проблемный ребенок”, подсистемой сиблингов и т.д.), нуклеарной семьей или с многопоколенной, распространенной семьей, делая при этом акцент на совместные встречи и планируя создание условий для изменения во всей семейной системе.

Что касается теоретических ориентаций, то среди множества концепций борьба и взаимопроникновение идет в основном между двумя полюсами: психодинамикой и теорией систем. Одной из известных ранних классификаций школ семейной терапии является исследование Комитета по семье группы прогресса в психиатрии, предпринятое в 1965-1966 гг. в США . Их доклад определил три теоретические позиции:

Психоаналитическая теория Теория систем

(индивидуальная ориентация) (межличностная ориентация)

Терапевты, разделяющие позицию А, являются психодинамически ориентированными индивидуальными терапевтами и рассматривают семейную терапию как один из методов в их терапевтическом репертуаре. Они будут иногда встречаться с семьями, оставаясь сфокусированными на индивидуальном пациенте. Семья рассматривается как стресс-фактор, с которым их пациент должен справиться. Ожидается, что терапевт будет склонен подчеркивать сбор исторической информации, диагноз, выражение аффекта и инсайт.

Терапевты, разделяющие позицию Z, придерживаются исключительно системной семейной ориентации. Они рассматривают семейную терапию не как метод, но как фундаментально новый подход к проблеме психического здоровья. Вся терапевтическая деятельность рассматривается ими с точки зрения влияния на семью в целом. Для терапевта важно осознавать причастность всей семьи и последовательность их действий. Вместо отношения к индивиду в ситуации стресса как к пациенту, терапевт Z-ориентации рассматривает его как “носителя симптома”, отражающего дисфункцию семейной системы. Терапевты Z-ориентации антиисторичны, сфокусированы на настоящих взаимодействиях. Они склонны избегать диагноза, основанного на индивидуальной нозологии. Выражение аффекта не признается необходимым. Вместо того чтобы поощрять членов семьи открывать свои неприятные чувства друг к другу, такой терапевт будет стремиться к разрешению проблем во взаимоотношениях, которые продуцируют эти неприятные чувства.

Терапевты М-ориентации находятся посередине - они склонны смешивать психодинамические и семейные системные понятия.

В докладе отмечается, что “полная интеграция этих двух системных уровней является долговременной задачей” .

Однако некоторые сторонники системной теории выступили скорее за смену одной теории другой, чем за добавление системной теории к психодинамической. Зук (1971) описывает интенсификацию этой идеологической борьбы в 1964-1970 гг. Он причисляет Уэйна, Бошормени-Надя и Фрамо к представителям психодинамического направления, а Хейли, Джексона и самого себя - к системному.

Отметим, что в других попытках классификации семейной терапии шкала ориентации “индивид - система” продолжает оставаться наиболее важной.

Левант (1980) отмечает, что за годы, прошедшие с начала движения семейной терапии, процесс конструирования теории происходил в ответ на изобилие новых данных и опыта, которые появились в результате работы с целыми семьями. Сравнивая состояние дел с серединой шестидесятых, он признает, что предсказанное GAP смешение психодинамических и системных понятий произошло в существенной степени. Используя для клас­сификации метод факторного анализа, он выделил фактор первого порядка, касающийся временной перспективы в работе с семьей (ориентация на прошлое или на настоящее семьи), и фактор второго порядка, имеющий
отношение только к подгруппе, ориентированной на настоящее (антиисторический). Фактор второго порядка касается того, сфокусирована ли те­рапия на изменении структуры/процесса семьи как социальной организации или на обеспечении интенсивного аффективного опыта для членов семьи. Таким образом, Левант разбивает все школы семейной терапии на три кластера:

l подходы, ориентированные на семейную историю;

l подходы, ориентированные на структуру или процесс семьи;

l подходы, ориентированные на переживание.

^ Историческая парадигма включает в себя психодинамическую (Уэйн, Лидс, Аккерман, Фрамо, Фридман, Сирлз, Пол, Билс и Эпштейн); многопоколенную (Боуэн) и межпоколенную (Бошормени-Надь, Спарк) школы семейной терапии. Эти подходы рассматривают личность внутри системы. Интегрируя системные понятия, анализ может включать элементы межперсонального взаимодействия и проблему передачи паттернов через поколения. Широко используются психодинамические категории. В целом, подход к терапии в этих школах акцентирует освобождение индивидуальностей от их чрезмерной вовлеченности в отношения с предыдущими поколениями. Это происходит благодаря процессу открытия этих привязанностей, достижению инсайта об их несообразностях и постепенному освобождению от них. Роль терапевта состоит в облегчении этого процесса: либо путем интерпретации, связывающей отношения в родительской семье с теперешними взаимодействиями с детьми и партнером по браку, либо путем инструктирования (Боуэн) клиентов о том, как им формировать наиболее приемлемые и ориентированные на настоящее взрослые отношения с членами их родительской семьи. Разрабатывая идеи системной семейной терапии с одним членом семьи, Боуэн категорически настаивал, что интенсивные эмоциональные проблемы не могут быть решены внутри ядерной семьи, и отстаивал возможность даже игнорировать текущий кризис, чтобы сосредоточиться на терапевтической работе с родительскими семьями одного или обоих супругов.

^ Парадигма “структура/процесс” включает в себя коммуникативную (Джексон, Хейли, Вацлавик, Уикленд); проблемно-разрешающую или стратегическую (Хейли); краткосрочную, сфокусированную на проблеме (Вацлавик, Уикленд, Фиш); триадическую (Зук); структурную (Минухин) и поведенческую (Паттерсон) школы семейной терапии. Сюда же Левант (1980) относит работу таких терапевтов, как В. Сатир, M. Сельвини-Палаззоли, Л. Хофманн и П. Пэпп.

Данные школы делают акцент на текущих паттернах взаимодействия в семье и взаимоотношении этих паттернов с симптомами или представленными проблемами идентифицированного пациента. Среди них существуют некоторые варианты: рассматривать ли паттерны взаимодействия через структуру семьи (Минухин) или с точки зрения семейного процесса (В. Сатир); ставить ли главной целью изменение структуры или облегчение симптома; ориентироваться в большей степени на теорию систем или на теорию обучения и др. Но как группа они резко отличаются от исторических подходов тем, что отстраняются от сбора истории, открытия неосознаваемого, интерпретации и инсайта (как нерелевантных терапевтическому процессу) и фокусируются на системном уровне с незначительным рассмотрением психологии индивидуальности или полным отказом от нее. Кроме того, они резко контрастируют с подходами, ориентированными на переживание, в оценивании важности аффекта в терапевтическом процессе. Этот подход к терапии вовлекает реорганизацию семейной системы для устранения дисфункциональных элементов, которые поддерживают симптом. Терапевт в данном случае играет роль эксперта. Его задачей является диагностирование дисфункциональных элементов системы и планирование серии вмешательств, которые предложат семье альтернативы. При этом часто используются парадоксальные директивы.

Интересно сравнить эти две терапевтические парадигмы (историческую и структуру/процесс) по количеству времени, необходимому для работы с семьей. Исторические подходы являются долговременными, поэтому только очень мотивированные семьи и индивиды в состоянии пройти весь процесс. С другой стороны, терапевты парадигмы структура/процесс могут достигать драматических результатов в облегчении симптомов за очень короткое время. Приведем для сравнения два высказывания представителей обоих подходов:

“Существуют центры в стране, которые встречаются с семьей только в течение нескольких месяцев, предлагая программы по семейной терапии, которые не идут дальше того, что мы рассматриваем как предварительную фазу лечения” (Framo, 1965).

“Семейная трансформация не является простой интервенцией, она требует постоянных усилий в направлении терапевтической цели. Но многие терапевты проводят годы, бродя без цели в средних фазах терапии, так как они недостаточно понимают направление, которое карта семьи делает ясным” (Minuchin, 1974).

^ Подходы, ориентированные на переживание, включают в себя гештальт­и­ст­скую (Кемплер, Рабин, Хетчер, Каплан и Каплан); эмпирическую (Витакер, Мэлон, Уоркентин, Непье, Фербер) и клиент-центрированную (Ван дер Вин, Левант) школы семейной терапии. Эти направления больше заинтересованы в повышении качества жизни индивидуальностей в семье, чем в преодолении симптомов или изменении семейной системы. Они принципиально основываются на экзистенциально-феноменологических теоретических концепциях. Подход к терапии в этих школах основан на попытке интенсифицировать аффективный опыт для личностного роста и самоактуализации членов семьи. Роль терапевта состоит в фасилитации, отражении семейного взаимодействия и присоединении к семейному процессу так же, как к подлинной не защищающейся личности. Некоторые клиенты, приходящие на терапию, намерены получить опыт собственного личностного роста, зная, что это стимулирует семью сделать то же самое.

Современные опросы показывают [Бейкер, 1990], что более 70% семейных терапевтов США относят себя к системному направлению семейной терапии, использующему парадигму структура/процесс, находя свое место среди школ второго кластера.

Ясно, что подобное деление в определенной мере является упрощенным и не затрагивает всех аспектов сложного и противоречивого движения семейной терапии. Возьмем, к примеру, Вирджинию Сатир, которую автор классификации, в целом справедливо, причисляет ко второму кластеру. Действительно, В. Сатир участвовала вместе с Джексоном, Хейли, Вацлавиком и Уиклендом в работе Института психических исследований в Пало Альто (Калифорния). Этот институт, как и коммуникативный подход к семейной терапии, вырос из исследовательского проекта коммуникаций Грегори Бейтсона. Однако в своей работе В. Сатир использует смесь коммуникативного, системного и гуманистического подходов. И, следовательно, многие аспекты ее работы можно описать в терминах направлений третьего кластера. Кроме того, В. Сатир часто стремится дополнить картину взаимоотношений “здесь и теперь” историческим анализом семьи. Посвящая несколько встреч реконструкции семейной истории, она как бы исподволь подготавливает семью к феерическому и очень динамичному этапу работы с актуальными проблемами. Этот этап можно уподобить мощному взрыву, цель которого - расшатать привычные стереотипы семейных взаимоотношений, подвергнуть всех членов семьи без исключения потрясающим переживаниям, заставив их глубоко пережить чувство близости друг с другом. По мнению В. Сатир, такой импульс выталкивает семейную систему из болота, приводя к конструктивным изменениям.

Резюмируя, можно сказать, что, несмотря на все проблемы, связанные с неизбежными упрощениями любой классификации, подобные деления терапевтического поля могут служить отправной точкой для создания интегративных диагностических и терапевтических моделей.